Элис Петерсон - Только будь со мной
– Вчера твой отец мне весь вечер жизни не давал, – сказала она Чарли, когда они шли в мою сторону. – Ты не говорил, что пригласишь в гости подругу.
Я улыбнулась, стараясь держаться свободно и непринуждённо.
– Извини, всё получилось спонтанно, – сказал Чарли, и они подошли ко мне вплотную. – Мама, знакомься, это Кас.
– Здравствуйте! – сказала я слишком жизнерадостным тоном, стараясь компенсировать тот факт, что я не могла поприветствовать её стоя. Она ждала, что я поднимусь, но, увидев, что я не собиралась этого делать, протянула мне руку.
– Очень приятно, Кас.
У неё было красивое, но довольно сухое лицо, серебристые волосы и голубые как небо глаза.
– Кас приехала на выходные, – сказал Чарли. – Тебе помочь?
Я обратила внимание на растерянное выражение лица миссис Белл.
– У вас очень красивый дом, – сказала я ей.
– Спасибо. О! А это кто? – воскликнула она, заметив Тикета и уворачиваясь от него.
– Надеюсь, вы не против, что я привезла своего пса.
– Гмм… нет, что вы. – Она его даже не погладила. – Он очень милый.
Тикет стоял рядом с ней и вилял хвостом, но она держалась от него на расстоянии, боясь, что он оставит отпечатки лап на её дорогой юбке. Потом она посмотрела на меня. По лицу миссис Белл было заметно, что она не могла понять, хамка ли я или просто странная: я сидела на траве с вытянутыми ногами и даже не пыталась попыток встать.
– Тикет, кресло! – Я указала на гараж, и Тикет побежал выполнять свою работу.
Теперь я не могла поднять глаз на миссис Белл. Но когда я это сделала, она с непониманием смотрела на меня.
– Тикет – собака-помощник для инвалидов, – наконец пояснил Чарли.
– О, неужели?
– Мы с Кас были на курсе «Опоры», – продолжил он. – Помнишь, я тебе рассказывал?
– Ах, да, – задумчиво произнесла она, перекручивая на пальце сапфировое кольцо с бриллиантами.
Тикет притащил кресло через лужайку. Я надеялась, что миссис Белл потеряет ко мне интерес и пойдёт в дом, но она не шелохнулась и наблюдала за происходящим.
– Спасибо, Тикет! – сказала я, когда он поставил кресло передо мной.
– Давай, я помогу. – Чарли осторожно подхватил меня на руки.
– У вас замечательный сын, – сказала я миссис Белл. – Он не рассказывал вам, сколько раз я падала на склонах? Он не раз спасал мне жизнь.
– А что вы думаете насчёт обеда? – предложила миссис Белл, когда Чарли усадил меня в кресло. – Надеюсь, вы не опустошили холодильник.
Пока мы шли к дому, я только о том и думала, какой беспорядок мы с Чарли оставили после себя на кухне.
Обед проходил в столовой, обитой бордовыми обоями. Отец Чарли похлопал его по плечу.
– Вчера я притворился, что у меня болит голова. Больше всего на свете мне хотелось оказаться в родных пенатах и посадить ещё одно дерево в саду.
– Генри, ты такой старый ворчун, – возмутилась миссис Белл.
Генри был привлекательным мужчиной с редеющими седыми волосами и очаровательно несимметричным лицом: казалось, что кто-то немного изменил правую половину лица так, что она не совсем сочеталась с левой.
Он до сих пор и слова не сказал о моём инвалидном кресле, и я была благодарна ему за это.
– Пожалуйста, угощайтесь, – сказала миссис Белл, обратившись ко мне.
Чарли заметил, как я с тоской посмотрела на очень высокий сервант.
– Может быть, я всем подам еду? – предложил он.
– Ах да, конечно. Извините, – сказала миссис Белл, вставая со стула.
– Нет, мама, сиди. Я сам. Всё выглядит очень аппетитно, – добавил Чарли.
Он подал мне тарелку с нарезанной ветчиной и овощным салатом с картофелем. В центре стола также стояли серебряные соусники с домашним майонезом, горчицей и разными видами чатни.
– Пожалуйста, приступайте, – обратилась ко мне миссис Белл.
Я уставилась на свою тарелку, размышляя, будет ли прилично не дожидаться других и начать есть, даже если тебе сказали не ждать. Я взяла в руки нож и вилку, но затем аккуратно сложила их на тарелку.
– Где живут ваши родители, Кас? – спросила меня миссис Белл.
Я рассказала ей о своих родителях, и чем они занимаются. Чем больше я говорила о них, тем увереннее звучал мой голос, потому что я вдруг поняла, как я горжусь мамой и папой.
– Я тоже одно время хотел стать архитектором, – поведал мне Генри, но потом добавил, что до ухода на пенсию он всю жизнь издавал книги о дикой природе. За три года пенсии он пристрастился к рисованию, но для него это было лишь хобби. – К тому же я не так уж хорошо рисую.
– Вы очень хорошо рисуете! – возразила я. – Это ваша картина висит в спальне Чарли?
Миссис Белл уставилась на меня, как удав на кролика. Я не могла понять, что я сказала не так.
– Та, на которой изображены деревья, – уточнила я и вдруг поняла, почему миссис Белл так на меня смотрит. Мое слова повергли ее в шок, моя осведомленность о картине означала, что я была в комнате ее сына. Даже не просто была, а спала.
– Кстати, за последние тридцать лет папа посадил почти три тысячи деревьев в наших владениях, – заметил Чарли.
– Чарли показывал вам воллемию благородную?
Я отрицательно покачала головой.
– Как, Чарли? Ты не показал Кас редчайшую Wollemia nobilis?
Чарли закатил глаза.
– Нет, пап.
Генри разочарованно пожал плечами.
– Ах, Кас, мои дети не проявляют ни малейшего интереса к моим деревьям. Воллемия благородная – это динозавр среди растений. Она была обнаружена в 1994 году в Австралии, в глубокой расщелине, в которую никто никогда до этого не спускался. Эта сосна выглядит очень поэтично. У неё тёмные лиственные иглы с пурпурными краями. Мне её подарили на шестидесятилетие.
– Могу поспорить, этот подарок был лучше запонок, – сказала я, чувствуя, как с меня спадает напряжение.
Он одарил меня замечательной ухмылкой.
– Ещё бы! А вы видели мои тюльпанные деревья?
– Генри, оставь бедную девочку в покое, – сказала миссис Белл, вытирая уголки рта льняной салфеткой. Наверное, она до сих пор представляла меня в спальне своего сына.
Я повернулась к Генри:
– Нет, не видела.
– У них очень необычные квадратные листья. Знаете, что? Давайте после обеда отправимся на прогулку в сад, и я вам их покажу? – предложил он. В его манере было столько теплоты и очарования, что я поняла, каким будет Чарли тридцать лет спустя.
– Осторожно, – сказала миссис Белл, стоя у мраморного Будды и глядя, как Чарли нёс меня наверх. – Не упади.
